ПРАВО

Меир Левин

Мы с супругой зашли в автобус. Я принюхался. Пахло горелым мусором. «Наверное, кто-то уронил сигарету?», - предположил я. Курить я бросил не так давно, и последствия вредной привычки ещё теснились в памяти. «Нет, горит в нескольких местах», - ответила супруга. Автобус остановился, и я увидел группы молодых людей, бегавших вокруг подожжённых мусорных ящиков. Вероятно, их предки генетически передали им нелюбовь к представителям власти – «мусорам», однако сейчас их протест выражался в несколько странной форме. Один из пассажиров-ортодоксов подошел к водителю

– Открой дверь, - попросил он. – Я тут рядом живу.

– Нет,- отрезал водитель. Твои товарищи жгут, я должен дышать этим угаром, а ты нет?

– Ах ты гой (нееврей), - набросился ортодокс на водителя – марокканского еврея.

– Называй как хочешь, а двери не открою.

На помощь водителю поспешил молодой человек, лет двацати пяти, до этого мирно спавший на своем сидении. Выходец из России, великан с еврейскими чертами лицами и совсем нееврейскими пудовыми кулаками. Можно было подозревать, что ему недоплатил религиозный хозяин.

– Это все партия Агудат-исраэль (религиозная партия),- все более распаляясь кричал он. – Они хотят нас всех выселить из Израиля. Всю нашу алию!

Чувствовалось, что ему очень хотелось подраться. В конфликт вмешивались все новые участники. И скоро весь автобус гудел как рассерженный улей. Юноша начал пробираться вперед, по дороге засучивая рукава. Я вскочил и бросился к нему. Супруга пыталась меня удержать словами: «Ты куда лезешь?!» Но я уже был рядом с обладателем пудовых кулаков.

– Как полномочный представитель партии Агудат-исраэль заявляю – мы категорически против сжигания мусорных ящиков.

Молодой человек опешил. Потом уважительно обратился ко мне:

– Это правда?

– А что, я обманывать буду? (Сознание того, что это и в самом деле правда, придало мне уверенности)

– Эх, все бы религиозные так!..

Он сел и стал поправлять засученные рукава рубашки, а за окном, как в сказке, засияло солнышко, хотя был уже вечер. Водитель открыл двери, люди перестали гудеть, и автобус тронулся, оставляя вдали все ароматы прерии...

Рассказ написан давно, но все редакторы были решительно против его включения в мои книги. «О чем он?» - с основанием спрашивали они. И я не знал, что ответить? О моем остроумии? Как шутка позволяет найти выход в трудной ситуации? Наверное, нет. Кажется, о том, что, часто борясь на словах за самые возвышенные цели, мы на самом деле просто боремся за свое право сжигать мусорные ящики. И что нередко достаточно уступить самую малость, чтобы уладить любой конфликт. Даже распалённый. Даже в семье или в автобусе... Впрочем, я ведь и сам не знаю, о чём?