понедельник, 30 августа 2010 г.

Зацветет пустыня

Дорогой рав Меир, выздоровливайте скорее и продолжайте нас всех вдохновлять!!!


среда, 25 августа 2010 г.

Зоркий пейсатый сокол

Искорки из главы Ки таво

Арье Юдасин


Ну и вьедливы эти равины! Безобидную фразу молвил Моше: «...вы видели всё, что сделал Г-сподь перед глазами вашими фараону и всем слугам его...». К чему тут придраться? Может, к преувеличению – как можно видеть «всё», что происходит в разных местах? Здесь ещё удастся выкрутиться, сославшись, например, на масштаб и общеизвестность чудес. Однако Шах ловит Тору не на этом.

«Моше говорит с народом на 40-й год по выходе из Египта. Уже умерли мужчины, которым в момент греха разведчиков исполнилось от 20 до 60 лет. Именно тогда Создателем обещано: «В пустыне падут ваши тела!». Так кто же люди, подтверждения которых: «да, видели!» ждёт пророк? Или те, что были ещё детьми и подростками, или старики – теперь древние. Ведь им тогда, 40 лет назад, стукнуло за 60. Почему же он апелирует ко всей общине?»

Шах высвечивает несколько необычное устройство текста – правильно перевести не «глазами вашими», а «к глазам вашим». Ну и что? А то, что глаза оказываются уже не просто органами зрения, а как бы отдельными существами, к которым и обращается Моше. И уточняет Шах, что «глазами народа» традиционно именуются именно эти две категории граждан: старики и юные. Старики – за свою жизненную мудрость, умение верно оценить и предвидеть события. А молодые – они ещё не привыкли к общественным условностям, «правилам игры». Такие могут воскликнуть: «А король-то голый!». Им непереносима фальшь.

Выходит, Моше говорил только к «глазам нации», реальным свидетелям событий? Да, это один из аспектов текста. Но Шах приводит и другую возможность, куда более близкую сердцу поклонников мистицизма. Речь идёт о наших с вами глазах! Не лишь о том поколении. Тора написана на все времена и обращается персонально к каждому.

Шах вспоминает слова мудрецов: «Всевышний приведёт в Египет все поколения». И вы, и я, и дяди Мотл из соседнего подъезда – все мы станем зоркими соколами и будем лично присутствовать при египетских казнях. Окажемся соучастниками Выхода из Египта.

Поговорим о нашей особой связи с Египтом (на иврите «Мицраим», от корня «цар» - узость, стеснение, беда). Не случайно одна из вещей, которые еврей вспоминает ежедневно, утром и вечером: «выход из Египта, из дома рабства». Для того и добавлен в символ нашей веры «Шма, Исраэль» третий отрывок, который завершают слова: «Я Б-г твой, выведший тебя из Египта, чтобы быть тебе Б-гом». Пасхальная агада утверждает: каждый человек в каждом поколении должен чувствовать себя выходящим из Египта. В широком смысле весь галут наш, рассеяние – один большой Египет.

Учтите, что евреи - народ жутко вьедливый и буквалистский. Ну эти, как их, «фарисеи и начётчики». Запросто так, от «щедрой души», фантазии воспарить не дадут. Для иудея духовный мир – не сфера сказок и интеллектуальных упражнений, а место практической деятельности. Так что раз «Египет» - то значит не только историческая память и философский образ, но и конкретная деревенька.

Дело в том, что мы, евреи, видим мир как живой организм. В этом смысле пантеизм Спинозы – лишь упрощённый и усечённый «иудаизм». У стран, времён, минералов,видов животных и растений, поколений людских... – у всего есть питающие духовные источники, цель и миссия в мироздании. Ибо всё исходит из единого источника – Б-га живого. И в этом источнике остаётся – другого-то нет! Одним из следствий такой тотальной оживлённости является память. Творец видит и помнит всё. И позволительно образно, на языке детской сказочки про «волшебный фонарь», нарисовать картинку. Он «смотрит» на некое место на карте, и в Его взгляде, а значит в «душе этого места», оживают происходившие здесь события. И даже события будущие.

Среди событий мира Исход из Египта – одно из наиболее значимых. Именно тогда Создатель отчётливо показал Свою руку и власть всем обитателям страны. Когда говорят, что «будущее Освобождение будет подобно Исходу» - это означает, в частности, что Б-г открыто явит Себя людям. И мы с Египтом некоей нитью связаны, ведь наша задача – раскрыть миру Б-га.

Вспомните приведённые Торо места «явлений Б-жественности» целому народу. Гора Синай, Тростниковое море и сама египетская земля. Удивительно, но всё это – в нынешнем государстве Египет.

Не знаю, перенесёт ли нас всех Создатель в Египет буквально, или так обострит зрение и сделает мир настолько «прозрачным», что каждый увидит полную картину «египетской панорамы»? Узрит, как приходит наказание к злодеям и как вызволяются из-под их власти праведники. Поймёт, что всё это закладывалось ещё в древнем Исходе, созревало в процессе истории и вылилось наконец в полное Освобождение Человека от зла и слепоты.

Впрочем, неплохо «потренироваться» заранее. Чтобы не оказаться по ошибке среди этаких «всемирных египтян». Тех, на ком небеса будут демонстрировать всему театру спектакль «справедливой награды и наказания за поступки».

вторник, 17 августа 2010 г.

понедельник, 9 августа 2010 г.

Разговоры в синагогах

Арье Юдасин


Тема эта не новая... С посторонними разговорами в синагогах (не только во время молитвы!) связывали мудрецы геноцид евреев казаками Хмельцкого. Про Катастрофу поговаривают: сефардские шулы в основном уцелели во Второй Мировой – в них дисциплина строже, не поболтать... Но почему же ситуация повторяется, причём едва ли в облегчённой форме?

Сначала, беря пример с наших мудрецов, поищем схут, оправдание для наших “вольнослушателей” (и их соседей, “невольнослушателей”, попривыкших и нечасто вмешивающихся). Вся жизнь еврея связана с заповедями. Синагога, место молитвы и учёбы, не так уж психологически отличается от твоего дома, улицы... Когда рядовой христианин, леавдиль, забегает в свою благолепную церкву, его может захватить некое чувство – благоговение, например. Ведь в жизни за резными воротами Создатель присутствует скорее как абстрактная идея, чем повседневная практика. Голова Эйсава кошерна – намекают на это хазаль, интерпретируя древний мидраш. Но не руки и сердце! Ради необычного переживания не грех и потерпеть перед золочённым иконостасом. Да и дурное начало помалкивает, прекрасно понимая как ценность всего процесса, так и что в обыденную мелочь оно окунёт человека позже – но тем вернее...

Еврей же, выйдя из стандартной двери, продолжает оставаться в Его повседневности: цицит, скромная одежда, законы денежных отношений, постоянный самоконтроль кошерности - пищи, разговора, поведения... Через недолгое время – снова молитва, урок, хеврута. И вот эта якобы обыденность – ослабляет в синагоге душевный подъём, может подтачивать чувство уникальности поступка и действия... Гнать к тому, что еврею запрещено: ощущению жизни как рутины, времени заповеди – как маса, тяжкой обязанности, которую приходится отбыть. Короче говоря – звать ко сну.

Для еврея синагога – зачастую родной дом. Он её поддерживает своим маасером, проводит в ней часы, участвует в заботах, с равином в приятелях... А дома не грех и раскрепостится...

Ещё – длина и невероятная смысловая насыщенность наших молитв. Их строго установленный повторяющийся порядок, словно бы исключающий (на внешнем, текстовом уровне) личное участие молящегося. Если ты знаешь (и помнишь!) хотя бы каплю из глубинного смысла текстов, отчасти понимаешь причины их расположения, комбинации, особенности каваны в каждом... – молитва становится для тебя ярчайшим плаванием в изменчивом океане смысла. В океане надежды. А если нет? И “внутренние векторы” пока (уже?) направлены иначе? Тогда проблемой становится, что евреи – честный народ и не склонны к лицемерию; почему бы в такой рутинной скукоте не побеседовать с приятелем о вещах, тебя действительно занимающих? Сравните это, например, с “произвольным катанием” мусульманима, которому для каждой из своих пяти молив молитв достаточно прочитать хотя бы одну суру Корана – какая на ум придёт...

А вы пробовали без перерыва быть на пределе сил? Особенно интеллектуальных и душевных? Я как шахматист заявляю: это практически невозможно! Ведущие бойцы, тренированные к супернагрузкам, чемпионы мира в решающих партиях ломаются. А ведь это только игра! Молитва, вообще сосредоточенная жизнь “в Его поле” для человека практически недостижима... без ашгаха пратит, прямой поддерки Всемогущего. А не ощутив “пришедшего свыше” душевного подъёма, человек устаёт, раз за разом начинает “экономить силы” – и это может стать привычкой. Короче, разговор в синагоге – это порой отдых “утомлённого небесами” человека, понижение градуса.

Иврит, а уж подавно лашон кодеш и арамейский, в молитвах (и учёбе) присутствующие – не всем настолько близки и глубоко понятны, чтобы не создавать трудностей языкового барьера, через который надо прыгать и прыгать... Утомляясь. И хочется на язычок родной, знакомый с детства.

Нелегко удерживать рот под контролем человеку общительному. Он больше нуждается во внешнем контакте, внешнем признании. В отличие от тех, кто углублён в свои внутренние переживания, он сильнее сосредоточен на событиях мира. Вот если бы над синагогой сменялись перед мааривом столб облачный и столб огненный! Такие люди нередко активно вовлечены в дела общины, имеют кучу информации – полезной, а порой кому-то и жизненно необходимой. Как тут удержаться, не сделать кому-то добро, посоветовать?!..

Это ещё не все оправдания. Надо выполнять слова святых книг? Надо! Талмуд в Сангедрин и Сота предупреждает, что перед приходом Машиаха не будет силы у народа Израиля (на самосознание, в частности) и что наглость чрезвычайно усилится. Тут нам есть у кого поучиться, нынешняя культура наглость восхваляет. А ведь это крайняя наглость: сидя развалившись перед Царём, беседовать с дворником! Да и по отношению к соседям, к тем, кто безуспешно пытается вступить в самый важный в их жизни контакт, “вытянуть миньян”. Из рутины к Торе. Так что все грамотно, “по книжечке”.

Как видите, чудо не то, что в святых местах нередко говорят – а что после двух тысячелетий галута, разбросанные по странам, культурам и языкам, со всем давлением среды и забот о пропитании – мы ещё способны внимательно молиться и искренне служить Создателю! И это чудо – едва ли не самая большая хвала Вечному Б-гу и его народу!

Теперь посмотрим, насколько велик грех посторонних или будничных разговоров в нынешних синагогах. Шульхан Арух: недопустимо в них (синагогах и домах учения) легкомыслие. Зоhар утверждает: ведущий в синагоге будничный разговор оскорбляет Шехину, удлиняет изгнание Израиля и нет у такого доли в Б-ге Израиля. Мудрецы множества поколений разъясняют это, уточняя, что грех страшен насколько, что синагоги и общины разрушаются из-за него, и как велика заслуга того, который воздерживается от разговоров в домах молитвы и учения.

Рокеах: кричу я “ой!” о говорящих в синагоге и о соседях грешников... ибо такой словно посягает на собственность Создателя и швыряет Ему оскорбления в лицо... О нём сказано: “Кто просил вас топтать Мои дворы?”. Ахида[1]: ведущий будничную беседу в синагоге – лучше бы ему не быть созданным, ведь он грешник и подталкивает к греху других, и встаёт Обвинитель и восклицает: “Короток день ему, что он ждёт поболтать до времени молитвы?”. Но особенно устрашают слова Ор А-Яшар: Тот, ведёт будничные разговоры в синагоге – горе ему, что показывает он разделение (Израиля с Отцом Небесным), горе ему, что уменьшает веру, горе ему, что нет у него доли в Б-ге Израиля! И даже беседуя после молитвы – изгоняет он оттуда Шехину, потому что нет у неё места для отдыха в рассеянном по миру народе, кроме как в синагогах Израиля. И из-за того, что поднимает он голос ради пустых вещей в синагоге, словно в их (народов) домах развлечений, вынуждает он Шехину за грехи наши многие скитаться и отделяться от нас. Горе ему и горе душе его, и в наказание попадёт он в руки жестоких и не найдёт отдыха и опоры душе своей, упаси нас от этого! И пусть каждый, заботящийся о душе своей, будет внимательным в этом, и изольётся на его душу свет жизни. Пеле йоец подтверждает, что всё это относится не только ко времени молитвы и приводит слова Шульхан Аруха, что грех ведущего будничные разговоры во время молитвы или чтения Торы больше, чем можно вынести... И что наградой следящему за своими устами в час молитвы будут все приведённые в Торе благословения.

Осталось уточнить, в какой степени всё это относится к нашим сегодняшним домам молитвы и учёбы? Ответ неоднозначный. Приведу слова Арух А-Шульхан: То, что сейчас позволяют в домах молитвы и учения вести будничные разговоры (не во время молитвы или чтения Торы), и для многих такое кажется уже просто разрешённым – это потому, что принято полагаться на мнение Рамбана и следующих за ним. По этой шите: синагоги за пределами Израиля теперь строят на условии, что на них не падает святость бейт а-кнессета – синагоги и бейт а-мидраша – дома учения, подобная святости Храма, и они имеют статус “дома учёных Торы”. Правда, Шульхан Арух настаивает, что такое условие (тнай) возможно только за пределами Израиля и только у разрушенных (хас вешалом!) синагог, но Хофец Хаим находит причины для дополнительных облегчений и пишет: тем, кто считает, что условие имеет силу и в Израиле, и в действующих синагогах, тоже есть на кого положиться. Тнай позволяет, в частности, устраивать в синагоге трапезы, продавать её и т.д. Именно отсюда пошёл обычай не использовать имена бейт а-кнессет и бейт а-мидраш, заменяя на штибл, клойз, шул и т.п. – чтобы подчеркнуть несколько уменьшенную святость места.

Мы не будем рассматривать “условия этого условия” – большая и сложная тема со множеством равинских споров в вопросах о времени и деталях принятия тная, его правомочности в тех или иных ситуациях... Строго говоря, во всех случаях нужно справляться у равина, и у каждой синагоги свой статус. Выберем лёгчайший вариант (в наше время нередкий). По нему, не во время молитвы и чтения Торы в шуле разрешены необходимые будничные разговоры (например, о вопросах заработка) и категорически запрещаются беседы пустые, насмешки, легкомысленное поведение – ибо в них есть пренебрежение к святости сефер Торы и святости места. Тем более в святой Шабат, когда (болтающий) добавляет грех к преступлению и оскверняет Субботу (не дай Б-г!)[2]

Слово в сторону: всегда ли нам, нередко весьма придирчивым в делах кашрута, Песаха, выбора лулава и этрога... – так уж стремиться полагаться только на облегчающие мнения в вопросах обращения с нашим неуловимым языком, в делах святости мест наших собраний? Ограничиваться самым минимумом самовоспитания и самоконтроля?

Под конец упомянем некоторые из заповедей, на нарушение которых претендуют разговорчивые. Не стой над кровью ближнего – ибо молитвы из места, откуда изгоняют ноги Шехины, плохо принимаются и мало защищают. Перед святилищем Моим трепещите. Люби Г-спода, Б-га твоего всем сердцем твоим... Не ставь ловушки перед слепым. Не бесчестите святое Имя Моё. Люби ближнего как самого себя...

Вы можете размяться, поприбавлять самостоятельно – только не останавливайтесь на третьем десятке. И всё-таки, почему мы, считающие себя верующими и соблюдающими заповеди людьми, так вольготно чуствуем себя в местах Его присутствия? Моше рабейну перед горящим кустом в трепете закрыл лицо...

Говорят, что уста – ворота сердца. И ещё, что бывает Тора Давида, которая от уст внутрь, и Тора Ахитофеля – от уст наружу. Последняя уста не очень-то держит под контролем; зачем это, если в доме за воротами никого не ждут?

Со всеми справедливыми и многочисленными оправданиями, понимая, что в один миг застарелые болезни не лечатся... Полезно, мне кажется, порой держать перед глазами две известнейшие сентенции Торы: человека меряют мерой, которою он использует сам и даже в месте, где нет людей, постарайся быть человеком. Тем более там, где люди есть – в синагоге.



[1] Петах эйнаим

[2] Пискей тшувот